Rape Tape
«В современном музыкальном мире дружбы всё меньше и меньше»

Музыка хабаровской группы Rape Tape – это катарсис на электрическом стуле или танец на экзекуции. Группа, которая не боится испугать слушателя, но при том выступившая с такими артистами, как Glintshake, и ими же упомянутая в качестве одной из самых сильных среди заявок на Grink-music Awards 2016. Кроме того, последний релиз группы – это сплит с японцами MOJA, одной из наиболее шумных команд фестиваля V-ROX.

14-го января Rape Tape вместе с группой Dwyer напомнили посетителям бара «Контрабанда» о том, что такое настоящий панк-рок. А мы хотим напомнить вам: интервью с группой Rape Tape о владивостокской и хабаровской сцене, значимости совместных релизов и о том, каково быть «неудобной» группой. 

Привет, ребята. В Контрабанде состоялся ваш первый концерт во Владивостоке с новым составом. Как ощущения?

Привет. Каждый концерт ожидаешь с тем же волнением, что и самый первый. Но в этот раз даже ничего не сломалось и не отвалилось (или никто не сознался), как будто выступила не группа Rape Tape. Новый состав быстро сработался и набрал обороты. Мы сыграли на отличной площадке, большое спасибо организаторам. Это не первый и не последний концерт во Владивостоке, дальше – только лучше.

Часто встречаются выражения «хабаровская» и «владивостокская сцена». Но при этом нет того, что можно было бы назвать «тусовкой». В чем, по-вашему, проблема?

Во многом «сцена» и «тусовка» – смежные понятия. Оба являются клубами по интересам. Собираются ребята, начинают проводить время вместе, собирать банды и играть друг для друга. Постепенно вливаются новые участники. Всё это либо выливается в творческое коммьюнити, либо в группировку организаторов, зарабатывающих деньги (что тоже схоже). В Хабаровске состоялось несколько (на данный момент одна) крупных группировок, делающих масштабные мероприятия. Слова КАЧЕСТВО и САМЫЙ ЛУЧШИЙ в каждом описании по тысяче раз. Молодые группы подают заявки и делают всё что угодно, чтобы попасть на эту СЦЕНУ. С другой стороны, такие мероприятия всё меньше привлекают ребят из Тусовки – всё больше незнакомых людей, всё меньше интересных им исполнителей. В нашем городе люди считают, что музыка должна быть КАЧЕСТВЕННОЙ, и ХОРОШЕЙ, и КРУТОЙ, и прочие прилагательные, поэтому совершенно невозможно сделать кассу на непонятной большинству музыке.

Все исполнители, отходящие от «нормы», выставляются на посмешище в интернете, ведь Хабаровск – это маленький филиал Питчфорка на Дальнем Востоке. Соответственно, у нас на сцене только монстры мирового металрока или местные монстры, которые даже ещё страшнее. Все немногие, у кого всё-таки есть интернет в 2017-ом, собирают немногочисленных друзей-единомышленников и играют свою непонятную неугодную музыку. Таковых было достаточно, но они, увы, долго в Хабаровске не живут. Тут не Нью-Йорк, не Санкт-Петербург и даже не Якутск с большим количеством оголтелых (и не очень) художников, которые постоянно делают что-нибудь такое, с чем всему миру придется потом жить. Процент творческой молодёжи вроде бы и такой же, только количество людей в городе в разы меньше. Рано или поздно мировоззрение участников тусовки меняется, кто-то остепеняется, женится и заводит детей (ужасающая статистика хабаровской скримо-сцены), кто-то уезжает покорять столицы в поисках лучшей жизни, кто-то ловит звезду, кто-то банально ругается до смерти из-за неверного порядка слов в интернет-переписке. Рано или поздно все эти творческие мотивы и тусовки, ради которых всё затевается, уходят на десятый план.

Кстати, у вас совершенно отличный сплит с MOJA. И я слышал, что вы грезите выпустить как можно больше совместных релизов с разными группами. Чем вызвано такое желание?

Сплит – символ дружбы между исполнителями. В современном музыкальном мире этой дружбы всё меньше и меньше. Все очень разрознены и обособлены, медиа-поток настолько велик, что физически невозможно уследить за музыкой и исполнителями. Благодаря сплитам, люди из разных мест и тусовок открывают для себя новую музыку. Сплит – это «дистанционная тусовка». Коллаборация между исполнителями и взаимопомощь. Неважно, с локальной бандой, или с бандой из другого города, или вообще из другой страны. Сплит – это «сцена». Куда больше, чем сцена клуба или вашего любимого подвала. Тусовка, куда более общная и сильная, ведь ваши совместные записи останутся навсегда, в то время как любимый подвал рано или поздно закроют.

Например, Rape Tape и Tarkovsky играли вместе с самого начала, на каждом локальном мероприятии. Вопроса о сплите даже не было – все знали, что он произойдет. Всем хотелось подчеркнуть важность этого тандема для обеих групп, и это случилось. В то же время сплит с MOJA вышел просто потому, что нам очень нравилась музыка друг друга. Ребята очень открытые и сразу же согласились, как только услышали нас. Мотивы разные, суть одна – сплиты объединяют. В междоусобном Хабаровске эта необходимость ощущается очень остро. Какое значение для вас имеет носитель?
Физический носитель – важный атрибут для музыки во все времена. Есть мнение, что пока альбом не подержал в руках, то он и вовсе не вышел. До появления интернета и батиного персонального компьютера вся музыка была либо на концерте, либо на носителе. Все концерты посетить невозможно, зато на носителе можно попытаться наверстать упущенное. Человек шёл в музыкальный магазин или палатку на рынке и выбирал кассету, пластинку, составлял коллекцию, обменивался с друзьями. Это был целый мир, целая культура. Но этот мир живёт и в нынешнее время возможностей и мегабайтов. Сейчас, благодаря высоким технологиям, доступно гораздо больше музыки с самых разных концов света, о которой вы даже не подозревали. Но из-за обилия исполнителей, пабликов и ресурсов очень сложно «расслушать» музыку. Мегабайты так и летят мимо ушей. Включив музыку со старого магнитофона или новомодного проигрывателя, ты обращаешь гораздо больше внимания на детали. Ты не можешь прощёлкать на середину или конец песни одним кликом и слушаешь работу от начала до конца, рассматриваешь обложки и буклеты, читаешь текста. В голове появляется чёткая картина произведения. Понятное дело, этот способ прослушивания не для всех, но это не значит, что он не имеет места быть. Для исполнителя это способ увековечить свою музыку в пылесборнике. Банально – это повод для гордости, результат кропотливой работы – законченное произведение.

Никто не умаляет значение интернета в современном мире. Интернет – прекрасный способ для распространения своей музыки, мы делаем это принципиально бесплатно, чтобы любой желающий мог с ней ознакомиться и насладиться. А физический носитель – для коллекционеров и людей, которые готовы поддержать исполнителя и порадовать себя прослушиванием на магнитофоне. Гигантских тиражей в самодельном музыкальном подполье не сделаешь, да это и не нужно, поэтому всё делается ограниченным тиражом, который, если ещё не нашёл, то обязательно найдёт своего обладателя.

Измените ли вы когда-нибудь кассетному формату?

Все три готовых на данный момент релиза были изданы на кассетах малыми тиражами. Первый был сплит с Tarkovsky, который издал Саша из города Калуга на своем лейбле Lead Rivers Records, просто потому, что ему нравилась музыка. Огромное спасибо ему. С тех пор пошло-поехало. Три релиза – три кассеты. Будем ли мы издаваться на чём-то другом? Кто знает. Может, когда мы станем богатыми и знаменитыми, то издадим какой-нибудь сплит или альбом на виниле. Но а вообще зачем нужен какой-то другой формат для шум-группы со словом «плёнка» в названии?

«Чувак, это что у тебя? КАССЕТА?? Нифига, как круто, я думал, что их все давно выкинули!».

Мне показалось, что в вашей музыке зачастую граничит ощущение какой-то иррациональной тревоги вместе с удовольствием. Так ли это, и если да, то как вы нашли точку пересечения этих чувств?

Вся лирика – реакция на окружающую действительность. Эта действительность сильно размазана и не имеет каких-либо рамок, поэтому и у лирики их нет. Нет ничего однозначного. Как их воспринимать – дело слушателя. Каждый думает в меру собственной распущенности и эгоизма. Просто пропустите эти слова сквозь себя и посмотрите, за что они зацепятся. 

Вы одни из немногих среди групп Хабаровска и Владивостока, кто пишет на русском и пишет хорошо. Я слышал от разных исполнителей, что русский язык «неудобен». Ощущаете ли вы его неудобство?

Об «удобстве» и «правильности» русского языка можно спорить часами. Говорят, что он не певучий, что он топорный. Тем не менее это язык, на котором мы говорим, думаем, любим, ненавидим и, конечно же, материмся. Не нужно надевать на себя маску крутых западных исполнителей, говорить их стандартными фразами. Ты – это ты, и не нужно придумывать себе средства для удобства и приукрашивания. То, что ты хочешь сказать – ты говоришь, как есть, не думая о правильности времен. Англичане поют на своём языке, немцы на своём, французы на своём. Не все, понятное дело. А мы живём на краю мира, в Хабаровске, и на другом языке об этом не скажешь. Мы никогда не станем суперизвестными, чтобы ездить в мировые турне. Нам не нужно быть похожими на заморских корифеев. Пусть нам подпевают наши друзья в любимом подвале, которым будут близки и понятны эти слова. И люди из других городов. Кто захочет – тот переведёт и поймёт. Уже переводят и понимают. Есть множество примеров групп, которые ценятся именно за то, что они поют на своём языке. Эти группы вдохновляют, потому что делают вещи искренне и по-своему. Зачем делать иначе?

В Контрабанде вы сыграли новые треки. Как мне показалось, некоторые из них более танцевальные. Да и люди говорили, что местами чувствовали себя как будто на рейве, но все равно боялись и убегали! Спасибо!

НАСЛАЖДАЙТЕСЬ.

Кстати, о «неудобности». Хотели бы вы побывать в шкуре «незваных гостей» на каком-нибудь мейнстримовом фестивале?

Мейнстримовый фестиваль – понятие растяжимое. Мейнстримовый фестиваль может быть Hellfest, а может быть вечеринка «творческой интеллигенции». Лучше сказать о направленности того или иного мероприятия. Мы играли на различных мероприятиях: на панк-тусовках, нойз-праздниках, на хардкорных фестивалях, на рок-вечеринах в местных стим-панк кафе (и такие бывают). Самый интересный и весёлый случай – наш первый концерт в другом городе. Через знакомства и друзей мы совершенно случайно попали на новогодний концерт в Комсомольске-на-Амуре. В составе были нежный «рокенрол» и инди-рок, лиричная электроника и шибко сексуальный альтернативный рок. И Rape Tape. Записей на тот момент у нас не было, только видео живых выступлений, которые, видимо, организаторы сразу выключали, завидев симпатичную девушку на вокале. На чеке люди почувствовали неладное, звукач паниковал на каждом гитарном фидбэке. Все с содроганием ждали выступления. Когда оно началось, всё гремело и визжало, мы прыгали по сцене и размахивали гитарами. Но не доиграли последнюю песню, потому что нам выключили аппарат: думали, что из-за нас взорвался усилитель.

Дальнейшие планы?

Записать ещё альбомов и сплитов. Откатать турне, да не одно. Больше гигов. Продолжить пугать одну публику и радовать другую. Купить Диме железо. Больше танцевать. Ну и сыграть наконец концерт, на котором ничего не сломается. И… ГОША ГДЕ?

Использованы фото: Вовч Bassplayer